Возмущение парижан условиями мира было тем большим, что они подозревали Тьера и Национальное собрание в стремлении к реставрации монархии. В роли защитника интересов Парижа выступила Национальная гвардия. 24 февраля возникла Республиканская федерация Национальной гвардии во главе с центральным комитетом. Тьер попытался разоружить гвардейцев, но этим только ускорил взрыв: 18 марта 1870г. в Париже произошло восстание, власть в городе оказалась в руках Национальной гвардии. Тьер распорядился об эвакуации правительственных учреждений в Версаль.
26 марта состоялись выборы в орган городского самоуправления — Коммуну Парижа. Новое городское правительство в политическом отношении состояло из последователей различных социалистических и радикально-демократических учений — прудонистов, бланкистов, неоякобинцев. Еще до официального провозглашения Парижской коммуны в интересах беднейшего населения упразднили задолженность по квартирной плате, что спасло тысячи семей от выселения на улицу. 29 марта были изданы декреты: об отмене рекрутского набора и замене постоянной армии вооруженным народом, об упразднении полиции, об отмене всех указов версальского правительства Тьера. Согласно декрету от 1 апреля размер жалованья чиновников государственного аппарата приравнивался к заработку квалифицированного рабочего. 2 апреля был принят декрет об отделении церкви от государства. Коммуна ввела принцип всеобщего обязательного и бесплатного образования. Она сделала первый шаг к ликвидации частной собственности на средства производства: конфисковала бездействовавшие предприятия, брошенные бежавшими в Версаль хозяевами, и передала их ассоциациям рабочих. Коммуна заявила о своем намерении осуществить глубокие реформы, за которые боролось не одно поколение французских демократов — республиканцев и социалистов. Но главной, всепоглощающей ее заботой была война. Накопив силы, Тьер 2 апреля начал наступление на Париж. До середины мая коммунарам удавалось сдерживать натиск версальцев. Но 21 мая верные Тьеру войска ворвались в Париж. Бои на улицах города продолжались еще неделю, причем противники словно стремились превзойти друг друга в жестокости, бесчинствуя, разрушая культурные ценности, расстреливая пленных и заложников.